Цивилизационное измерение национальной безопасности

В классическом цивилизационном дискурсе цивилизация рассматривается как одна из основных единиц исторического времени, обозначающая длительно существующее, самодостаточное сообщество стран и народов, своеобразие которого обусловлено социокультурными причинами. Цивилизация может представляться как познавательная историческая модель, познавательный конструкт, как заявляет, например, И.В. Следзевский.

Хотя более обоснованно считать ее реальным явлением, которое включает в себя преобразованную человеком, окультуренную историческую природу и средства этого преобразования, человека, усвоившего культуру и способного жить и действовать в окультуренной среде. Если для общественно-экономической формации преимущественным критерием является способ материального производства, то специфика цивилизации, не отказываясь от учета материальных отношений общества, более тяготеет к выделению духовных аспектов и критериев.

Важной мировоззренческой проблемой, имеющей также и практическое значение, является определение цивилизационной идентичности, которая не просто раз и навсегда дает количественные характеристики той или иной социальной общности, а показывает качественное измерение, подверженное трансформацией во времени (усилению, ослаблению, изменению). Поэтому обоснованно считать, что главный критерий цивилизации – это наличие определенного набора трансцендентных представлений о бытии, об абсолютной реальности, о времени, вечности, смысле существования и т. д.

В оценке данного ядра будем исходить из положения, что базовыми ценностями для цивилизации будут те, которые не меняются на протяжении длительного времени и разделяются большинством общества. Наличие (или отсутствие) цивилизационных особенностей российского общества позволило бы более точно определить особенности его культуры и, как следствие, содержание возможных вариантов решения важных задач по укреплению национальной безопасности.

Территориальные факторы обусловливают наличие как стремления сохранить самобытность, так и открытость внешним влияниям, ценностносмысловой неопределенности, особого типа социальных инфраструктур в России, имманентной предрасположенности к социальнопатерналистским формам жизнедеятельности общества. Факторы политического порядка состоят в том, что в силу своей историкогенетической обусловленности политическая организация России представляет собой сильную централизованную власть с приоритетом исполнительной власти над законодательной.

В России специфическая роль государства обусловливалась рядом продолжающих свое действие обстоятельств:

• Во-первых, к ним относилась высокая степень дисперсности населения, несопоставимость имеющихся людских ресурсов с пространственными параметрами, требующая поддержания территориальной целостности за счет включения фактора государственных скреп.
• Во-вторых, эта обусловленность связывалась с «догоняющим» типом российского развития, необходимостью форсированной ликвидации технической отсталости от Запада, достигаемой посредством государственной мобилизации сил.
• В-третьих, особая роль государства в России определялась влиянием военной угрозы независимости страны.

В этих условиях сложилась система ценностных ориентаций, когда признается приоритет целого над частью, ведущая роль государства, обеспечение военного могущества, обороны и безопасности страны, патернализм как смысл деятельности государства. Подданнический тип политической культуры, закономерно вытекающий из подобной цивилизационной матрицы, характеризуется отношениями однородной зависимости индивида от власти, ожиданиями политики патернализма, заботы о материальном и социальном благополучии и обеспечения безопасности, сильной социальной политики и социальных гарантий. Подобная характеристика социальной культуры нашего общества, сделанная на основе изучения российской истории, перекликается с выводами современных исследований социальных и политических процессов в России.

В позиционировании себя как суверенной цивилизации, имеющей собственный духовный стержень, собственную парадигму, Россия опирается на православную традицию, которая, подобно русскому ядру в этнической жизни России, образует основополагающее измерение всей русской культуры. При этом есть все основания считать Русскую православную церковь своеобразным общественным институтом, укрепляющим ее целостность.

Современная Россия – это многоконфессиональная страна, в которой содружество православия, ислама, буддизма, иудаизма является важным фактором, консолидирующим общество. Важной чертой российского общества, отрицательно влияющей на эффективность процессов укрепления национальной безопасности, следует признать наличие социокультурных расколов разных уровней и измерений, опосредующих ее своеобразие и внутренний драматизм: цивилизационный раскол на Запад и Восток, территориальный раскол на центр и периферию, стратификационный социокультурный раскол на элиту и простонародье и др.

Подчеркнем, что раскол охватывает не только отношения власти и общества, но и все сферы: правовую, экономическую, социальную, нравственную, т. е. весь социокультурный комплекс. В современных условиях раскол определяется, прежде всего, приобретающими все большие масштабы различиями в материальном положении, сосредоточением огромных богатств в руках небольшой части общества и низким уровнем жизни другой его части, катастрофическими различиями в стиле и в смысле жизни различных слоев общества.

Его наличие обусловливает трудности выработки не то что национальной идеи, но хотя бы согласованной повестки дня национального развития, отсутствие консенсуса по важнейшим вопросам общественной жизни, в том числе по приоритетам, механизмам и моделям укрепления безопасности.

Очевидно, что перечисленные черты на данный момент далеки от сходства с признаками западной цивилизации, выступающей для российского общества в качестве значимого образца. Противоречивость и болезненность преобразований постсоветской России, достижения необходимого качества социальной стабильности во многом обусловлены также неразрешенной проблемой культурной, гражданской идентичности, отсутствием единства общества и власти относительно цивилизационной, культурной, геополитической специфики страны.

Идентичность понимается как представление человека и общества о своей принадлежности к какой-либо общности более высокого порядка (политической, культурной, социальной, цивилизационной и т. п.); о своем месте в системе общественных отношений, институтов, ценностей, в котором она выступает комплексной базой для формирования индивидуальных и массовых социальных практик, воспроизводящих данное общество как самостоятельную социокультурную систему, является основой социальной интеграции.

Неотъемлемой чертой отечественного поиска идентичности на протяжении последних 300 лет является перманентное отсутствие общественного согласия относительно ее базовых принципов, когда сущность и направления выстраиваемой идентичности оспариваются влиятельными кругами как самой власти, так и общества (пожалуй, за исключением конца 1930х – 1970х гг.). Ведущие политические силы страны, общественные течения пока еще не преуспели на пути выявления образа страны, явно отличающего ее от других, обладающего позитивным содержанием и содержательным смыслом.

Определение идентичности в наиболее артикулированном, либеральном дискурсе осуществляется через отрицание «недемократического имперского прошлого», «тоталитарного советского опыта», негативного «наследия 90х», якобы «авторитаризма 2000х» и т. д. Идентичность при этом формулируется преимущественно через характеристики политического режима, при котором чем ближе к «универсальной модели демократии» (которая «или есть, или ее нет»), тем яснее и «чище» идентичность (в данном случае западного, европейского и иного типа). Но тогда она не является чемто оригинальным и представляет собой кальку с опыта становления идентичности других стран.

В левом, социалкоммунистическом проекте желаемая идентичность строится вокруг социальных достижений и принципов практики государства позднесталинского и брежневского периодов, невоспроизводимых в современных условиях. Для сил, именующих себя консервативными и откликающихся на державнопатриотический запрос общества, базисными чертами российской идентичности являются могущество, лидерство, динамичное развитие и другие характеристики утверждающей свой суверенитет страны. Другое дело, что подобный «ролевой набор» характерен для любого крупного субъекта мировой политики и не является чемто исключительным.

Дискурс идентичности России как государства «русского народа» на данный момент не имеет весомых исторических традиций, сильных политических и общественных субъектов, его отстаивающих, не является доминирующим в сознании общества и его правящих кругов. Пожалуй, наибольшей перспективой обладает проект «имперского евразийства», имеющий социальнокультурные и исторические корни, достаточно длительные этапы утверждения, пользующийся поддержкой современного массового сознания российского общества. На его стороне – социокультурная близость, идейная притягательность, оригинальность и отличительность, теоретическая проработанность, опора на православие и другие традиционные конфессии нашей страны, потенциал развертывания и применимости в таких сферах общественной жизни, как культура, социальная жизнь, экономика, политика и др.

В целом, используя в качестве основания разделения дихотомию «либерализм – державность, патриотизм», указанные проекты идентичности можно объединить в две группы, различающиеся в главном: определении России как самодостаточной цивилизации или части евроамериканской, западной. Именно этот, продолжающийся несколько последних столетий и до сих пор нерешенный спор определяет направление и способы социального развития, поддержания социального согласия и сплоченности. В чем состоит значимость его разрешения и как проявляются его последствия?

В связи с перечисленным можно отметить, что подход, диктуемый новыми вызовами безопасности для России (демографическими, экологическими, экономическими) предполагает изменения в ценностных основаниях политики в направлении поддержки социальных и культурных начал в обществе, опору на национальногосударственную, цивилизационную и культурную идентичность, ответственность правящего класса и поддержку со стороны общества, в жизни которого реализуются важнейшие принципы солидарной социальной культуры.