Что же изучает история педагогики

Когда-то великий русский писатель Лев Николаевич Толстой сказал: «Эпиграф к истории я бы написал: «Ничего не утаю.
Мало того, чтобы прямо не лгать, нужно стараться не лгать отрицательно – умалчивая».

Думаю, что это замечание для нас очень важно, ибо долгие годы история педагогики давалась нам не только в дозированном виде, умалчивая многие имена и события, но зачастую и искаженно.

К сожалению, не только история педагогики, но и вся история была слишком идеологизирована. Сейчас же мы наблюдаем
другую крайность. Несколько перефразируя остроумного греческого странствующего мыслителя-эклектика Борисфенита Биона, вослед ему хочу заметить, что и некоторые наши казахстанские историки, да и не только казахстанские, а недобросовестные историки всего постсоветского пространства, подобно тому, как женихи Пенелопы, не имея возможности сойтись с ней, пользовались её служанками, так и они, не желая погрузиться в честные исторические реалии, забавляются всякими черными мифами, измышлениями, описанием придуманных подвигов своих предков, откровенно глумясь над исторической правдой.

Стыдно за них! Стыдно и больно!

Она не менее логичная и стройная наука, чем физика, математика или химия. И великое надругательство над ней жестоко мстит не столько её насильникам, а в большей мере обществу в целом. Это характер но не только для Всемирной истории как таковой, но и исторического генезиса любого научного направления, в том числе и педагогики.

Духовный человек, с одной стороны, сознаёт самоценность собственного внутреннего мира и своих убеждений, свою уникальность, с другой, причастность к универсальным началам бытия, процессам, происходящим вокруг него и в мире в целом.

Если мы говорим о духовности, то, видимо, следует сказать и об её антидоте – бездуховности.

А я бы к этим словам ещё добавил: «фашизм», «религиозный нацизм», «веронетерпимость», «антикультизм». «У каждого поколения, – писал русский историк В.О. Ключевский, – могут быть свои идеалы, у моего свои, у вашего другие,
но жалко то поколение, у которого нет никаких.

В глубокой древности великий Сократ сказал: «Чем больше я узнаю, тем больше понимаю, что знаю слишком мало» (в современном русском варианте это высказывание мыслителя часто переводится несколько упрощенно: «Я знаю, что ничего не знаю», но в этом переводе, думается, теряется очень важная часть:

Просто знать, что ничего не знаешь, это, возможно, и хорошо, но не для мыслителя такого уровня, как Сократ). Но мы несколько отвлеклись. Давайте все же вдумаемся в сам смысл сократовского афоризма. Ведь что самое любопытное? Это то, что по мере роста знания объем незнания увеличивается гораздо интенсивнее, ибо, как правило, решение какой-либо серьезной научной проблемы порождает целый комплекс новых проблем. И только невежда считает, что знает всё. Только невежда твердолобо будет отстаивать то, что ему представляется истинным, хотя у многих уже давно об этом совершенно иное представление.

Поэтому с невеждой всегда очень трудно спорить, так как никакие противоположные аргументы им не воспринимаются.

Нет и не может быть окончательного и истинного знания. Если бы человечество достигло его, то дальше последовал бы тупик, ибо двигаться вперед в познании уже было бы бессмысленно.

И прав В.В.Налимов, современный русский ученый, когда пишет, что «рост науки – это не столько накопление знаний, сколько непрестанная переоценка накопленного – создание новых гипотез, опровергающих предыдущие. Но тогда научный прогресс есть не что иное, как последовательный процесс разрушения ранее существовавшего незнания».

История же педагогики как раз и призвана изучать состояние и развитие теории и практики воспитания и обучения подрастающих поколений на разных ступенях развития человеческого общества. Само слово «история» (от греч. һізіогіа – рассказывать, свидетельствовать, описывать) – понятие, раскрывающее динамику человеческого бытия, его изменения и развития. В более широком смысле оно используется и для характеристики происхождения, формирования, преобразования любых вещей, явлений, систем, протекания и трансформации любых процессов.

В ходе своего обогащения понятие «история» включило в себя дополнительно такие значения, как истолкование, объяснение, предсказание жизни человеческого общества.

Источником для истории педагогики служат официальные материалы, относящиеся к сфере образования: учебники, программы и учебные пособия, применяемые в школах; труды педагогов, педагогическая и непедагогическая пресса; архивные материалы, мемуарная и художественная литература. Историко-педагогические исследования неразрывно связаны с общепринятой периодизацией развития человечества.

В истории педагогики условно выделяются периоды древней, средневековой, новой и новейшей истории образования.